Отчим устроил за несовершеннолетней падчерицей секс-слежку. Эротические рассказы - потеря девственности
Он мне враг, - с первых минут нашей встречи, прямо глядя в глаза, объявила десятиклассница Катя . Ей сейчас шестнадцать, но взгляд уже совсем не детский. И она вполне может говорить с мамой на равных. Имеет право: в течение нескольких лет они с ней делили ложе с одним мужчиной. Маминым мужем.
Мы познакомились с ним совершенно случайно - весной 2008-го, - вспоминает Татьяна, мать Кати . - Он кому-то звонил, но перепутал одну цифру номера телефона и попал на меня. Ну, поболтали немного, потом он написал смс , затем еще одно... Через некоторое время я попала в больницу, было скучно, и от нечего делать я начала с ним переписываться. И, наконец, встретились...
Максим ей понравился сразу: веселый и разговорчивый. Любую тему легко мог поддержать. Когда она рассказала, что после развода с мужем-алкоголиком одна воспитывает дочь, Максим сразу сообщил, что любит детей, и они ему всегда отвечают взаимностью. Эх, знать бы тогда, ЧТО он вкладывал в эту фразу...
Одной-то трудно было, - вздыхает Таня . - Дочь-школьница, работа, все мысли о том, как тянуть семью. А тут еще ремонт в квартире затеяли.
За ремонт взялся Максим, и дело заспорилось: штукатурил-красил, а Татьяна нарадоваться не могла - мужик в доме появился! С тем, прежним мужем Васей, который пил беспробудно, конечно, не сравнить. Да и с дочерью Катериной у них сложились приятельские отношения. Но как-то между Максом и Таней из-за какой-то домашней ерунды вспыхнула ссора, и он хлопнул дверью, уехал жить к родителям.
Однако уже на следующий день позвонил Кате: «Хочу помириться с твоей мамой. Помоги».
Он сказал, что плохо себя чувствует, и попросил приехать домой к его родителям, - вспоминает сама Катерина .
Впустив гостью, он закрыл дверь.
Мне сейчас очень плохо, Кать, понимаешь?..
Тринадцатилетняя школьница в ответ кивала: понимает, чего ж тут непонятного? Вот ведь, что любовь-зараза с людьми делает! Переживает Максим, заболел.
А потом... он, пробормотав, что, мол, в комнате жарко, спросил ее, можно ли ему снять джинсы. Она не возражала. Он быстренько скинул джинсы... И потянул ее к себе:
Ты же не хочешь, чтобы мы с твоей мамы расстались?
Мама с Максимом помирились. Эту радость все трое отметили в кафе.
Семья зажила по-прежнему. Единственное, что омрачало совместную жизнь - Максим все никак не мог найти нормальную работу, перебиваясь шабашками. Оттого много времени проводил дома - пока Татьяна крутилась, разрываясь между двумя работами, магазином и парикмахерской. А потому придумал развлечение - завел собаку, которую они взялись выгуливать вместе с Катериной.
Из показаний Кати следователю: «Максим научил меня целоваться. Когда я отказывалась, он говорил мне: «Ну мы же семья!», и я соглашалась. Во время одной из наших прогулок с собакой он предложил мне заняться оральным сексом. Я ответила отказом ».
Но через некоторое время это все равно случилось. «Папа» заявил, что расскажет об их поцелуях маме, и тогда семья распадется.
Потом мы занимались этим раз в три-четыре дня, - продолжает девочка .
Честно говоря, с самого начала нам не давала покоя роль матери в этой неприятной истории. Неужто она не видела, не чувствовала ничего? Таня уверяет, что нет: работа с утра и допоздна, а относительное спокойствие в доме ее устраивало.А потом грянул гром.
Я была уже беременна от Максима второй дочерью, когда мы решили расписаться в загсе, - рассказывает она . - Он отчего-то предложил поменять нам обоим фамилию - на новую, потому что ни его, ни моя его не устраивали. И удочерить Катерину. Только для того, чтобы так сделать, нужно было собрать кучу справок. Тогда и выяснилось, что он был судим.
Ну что, казалось, такого - всякое в жизни бывает. Если бы не статья 132 УК РФ (ч. 2, п. «б»): «Насильственные действия сексуального характера: мужеложство с применением насилия к потерпевшему либо с использованием беспомощного состояния потерпевшего, соединенные с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, а также совершенные с особой жестокостью».
Как Максим сумел оправдаться? Какие аргументы нашел? Объяснить сложно. Но Татьяна не «послала» его вместе с этой судимостью ко всем чертям. Они зарегистрировали брак и стали носить фамилию Тайгер - почему-то такой выбор он сделал.Когда Таня вернулась из роддома и сразу вышла на работу, все продолжилось: днем, пока ее не было дома, он занимался с сексом с падчерицей. А ночью в той же постели - с ее матерью.
В какой-то момент я стала понимать, что не могу так, но мне было страшно причинить матери боль, - объясняет девочка . - Это стало для меня домашней обязанностью.
А в октябре 2009-го тайна вмиг стала явью. У Катерины выявили гастрит и назначили стационарное лечение. И нужно было пройти обследование у гинеколога - вместе с мамой, поскольку она еще была несовершеннолетней. Перед тем, как зайти к врачу, она призналась:
Я уже не девочка, девственности меня лишил Максим...
Дома был скандал. Высказав все в лицо супругу, Татьяна бросилась собирать вещи. А он прижал Катю к стене и злобно прошипел: «Ты что, с ума сошла?! Все, я ухожу от вас!»
Она испугалась. И отступила, сказав матери, что обманула ее, и что ее первым мужчиной был другой человек.
Семейный мир восстановился. Как и «непростые» отношения между отчимом и падчерицей.
Так продолжалось вплоть до лета 2010-го. Катя уехала на неделю в гости к подруге в Таганрог , а когда вернулась, получила взбучку за то, что приехала позже, чем договаривались. Максим указал ей на дверь: уезжай к своему отцу.
А родной папа был, на удивление, трезв. И заметил, что дочь нервничает, только объяснять ничего не хочет. Он повез ее на дачу, и там ее наконец прорвало: рассказала все, подчистую.
Было заявление в милицию, возбудили уголовное дело. Вот только вскоре страшную для отчима-педофила статью 131 УК РФ (ч. 3, «Изнасилование несовершеннолетней») в ходе следствия заменили более мягкой статьей 134 (ч. 1, «Половое сношение с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста»). Суд приговорил Максима к году лишения свободы в колонии-поселении. Виновным он себя не признал. И уже вышел на свободу.
У нас с Катей никогда не было секса! - категорично уверяет он . - Не целовал ее, не прикасался к ее интимным местам. Полагаю, что Катя ревновала маму ко мне, особенно после рождения Дианы. Я не замечал, чтобы она проявляла признаки влюбленности и сексуального интереса, называла меня папой, хотела, чтобы я ее удочерил.
Сейчас Татьяна вместе с новым адвокатом пытаются добиться отмены этого приговора и пересмотра дела.
У этой истории три главных героя: 39-летний Рейн, его жена Лийна, которая на пару лет его моложе, и 15-летняя Пирет, дочь Лийны от другого мужчины, пишет Eesti Ekspress. Семья казалась совершенно обычной, проживала в большом доме в Харьюмаа. Глава семейства трудился программистом, жена - чиновником. Всего у пары на двоих было шестеро детей: один общий ребенок и пять от предыдущих отношений.
История началась в 2005 году. К тому времени мужчина и женщина были вместе несколько лет. Родные описывают Рейна как ”вполне нормального мужчину”. Но была у него одна особенность - он очень рано ложился спать, а ночью вставал и садился за компьютер. ”Работает”, - думали родные.
Тайная жизнь Рейна
На самом же деле Рейн жил тайной ночной жизнью - скачивал порно. Особенно его интересовала детская порнография: несовершеннолетние девочки, а также дети младше десяти и даже четырехлетние.
Но этим дело не ограничилось - мужчина положил глаз на 15-летнюю падчерицу.
Применив свои знания в сфере инфотехнологий, Рейн незаметно установил в доме систему слежения, вся информация с которой поступала прямо на его компьютер. Камеры располагались, например, в ванной комнате и комнате Пирет.
Также мужчина установил на компьютере девушки специальную программу, которая следила за ее действиями в компьютере и снимала ее.
Ночами Рейн пробирался в комнату падчерицы и тайно делал фото и видео. Молодежь спит крепко, и Пирет, особенно после какой-нибудь вечеринки, не просыпалась даже тогда, когда отчим ее трогал.
Что конкретно делал Рейн, занимавшаяся делом прокурор Андра Сильд в интересах девушки описывать не хочет.
В 17 лет Пирет покинула отчий дом и отправилась в Таллиннучиться. Так эта история и закончилась бы, если бы весной прошлого года полиция не заметила, что по одному IP-адресу в Харьюмаа часто смотрят детское порно.
”Всегда тянуло к девочкам”
В июне прошлого года в доме Рейна и Лийны был проведен обыск. Из кабинета главы семейства на экспертизу забрали несколько компьютеров и кучу внешних жестких дисков и карт памяти.
”Эта была одна из самых больших коллекций детского порно, когда-либо найденных в Эстонии!” - сказала прокурор. Всего на носителях было 229 463 фото и 1844 видео.
На просмотр материалов ушли месяцы. В конце прошлого года полицейские обнаружили, что часть файлов изображали подозреваемого вместе с незнакомой несовершеннолетней девочкой. Таких фото и видео было около 700.
„Мы поняли, что в деле есть и реальный потерпевший, и надо было его установить”, - сказала Сильд.
К январю картина прояснилась: речь идет о падчерице Рейна Пирет. Девушку вызвали в полицию, где, увидев материалы дела, она испытала настоящий шок, ведь ни она, ни мать, ни другие члены семьи даже не подозревали, чем мог заниматься мужчина.
Рейна взяли под стражу. Он признался, что Пирет ему нравилась ”как женщина” и что его всегда привлекали молодые девочки, но интерес к детскому порно у него возник в 30-летнем возрасте после того, как один раз скачал в сети видео с подростками. Со временем возраст детей, которые его интересовали, все понижался.
”В большинстве случаев педофилия формируется в подростковом возрасте, - говорит консультант по вопросам секса Лемме Халдре. - С другой стороны, есть педофилы, которые испытывают интерес как к детям, так и ко взрослым. У людей с такими наклонностями интерес к детям может быть сознательно подавлен, но может выражаться в просмотре фотографий, сайтов соответствующего содержания”.
Суровое наказание?
В июле Харьюский уездный суд приговорил Рейна к четырем годам лишения свободы за хранение детской порнографии и изнасилование несовершеннолетней. Несмотря на то, что у мужчины с падчерицей никогда не было полового акта как такового, суд классифицировал его действия именно как изнасилование.
По словам прокурора, за последние восемь лет она столкнулась с 49 педофилами, из них 19 случаев были связаны с ненадлежащим обращением внутри семьи.
Сильд говорит, что с этой точки зрения наибольший риск наблюдается у детей, которые растут с отчимом.
Например, в 2014 году в Эстонии против детей совершили преступление сексуального характера 12 биологических и 25 неродных отцов.
Обычно такие преступники получают суровые наказания. В декабре прошлого года Харьюский уездный суд приговорил 30-летнего мужчину к заключению сроком на 13 лет за сексуальное использование своей десятилетней падчерицы. В январе этого года 60-летний мужчина получил 8 лет тюрьмы за сексуальное использование своей неродной внучки, не достигшей 10-летнего возраста. В апреле этого года суд приговорил 30-летнего мужчину к 7,5 годам лишения свободы за ненадлежащее сексуальное использование своей малолетней приемной дочери.
„В случае с биологическим ребенком, особенно если родитель принимал участие в его воспитании с самого рождения, действуют определенные защитные механизмы, - говорит Халдре. - Вероятно, формируется безопасная привязанность отец-ребенок, которая работает как защита от использования ребенка”.
”У ребенка, у которого наблюдается надежная привязанность к матери, также меньше шансов быть сексуально использованным внутри семьи. Такие матери умеют распознавать знаки, что действует превентивно и предотвращает ненадлежащее обращение”.
Согласно научным исследованиям, 4,1-9,5% мужчин хотя бы раз в жизни фантазировали о сексуальном контакте с малолетними.
О сексуальном насилии над детьми раньше было принято молчать. В СССР не было секса, не было и педофилии. Особенно той, что случалась в семьях. Наш рассказ основан на реальных событиях, но имена в нём изменены.
В глухой сибирской деревне удалого парня Степана, который любил разгульную жизнь, привечали за весёлый нрав и умение никогда не унывать. Местные девушки, да что там скрывать – и некоторые замужние женщины в нём души не чаяли. И он умело этим пользовался. Когда же этот вечный холостяк, разменяв третий десяток лет, решил жениться на Татьяне, все были просто удивлены: мало того что она была его старше и не слыла красавицей, так ещё и имела дочь-подростка, неизвестно от кого рождённую.
«Приворожила», – шептали бабушки на лавочке. Но мало-помалу разговоры стихли. Татьяна, вроде бы, взяла молодого мужа в руки, он даже устроился на работу конюхом. Правда, гулять не перестал, за что жена не раз била окна соседкам. А вот к падчерице относился как к родной. Покупал ей подарки, хвастался на всю деревню, что растёт она красавицей, да и к нему относится как к отцу.
В тот вечер Степан собирался на речку. Он рыбачил постоянно, но часто улова не приносил, а спустя несколько дней Татьяна узнавала, у кого из соперниц муж ночевал в ту ночь. Поэтому супружница и решила в этот раз отправить с ним четырнадцатилетнюю падчерицу. Мол, она за ним проследит да и пить много не даст. Тем более, у девочки были летние каникулы. Света приняла предложение матери с восторгом, она любила бывать на природе. Степан, было, собрался взять с собой друга – соседа Витьку, но тот был с глубокого похмелья и вставать с постели наотрез отказался.
На речку приехали на мотоцикле. Вечерело. Отчим достал удочки, банку с наживкой, тут же отложил их в сторону. «Утром и пойдём рыбалить, – объяснил он Светлане. – А ты пока порежь огурчиков, колбаски, а я тем временем костёр разложу».
Приготовив закуску, девочка присела к огню. Смотря на яркие язычки пламени, она мечтала, как окончит школу и уедет в город, поступит учиться (хотела стать медсестрой, как деревенская фельдшерица тётя Валя.) Отчим тем временем заканчивал вторую бутылку самогонки, заботливо нагнанную женой. Уставшая девочка, отойдя от костра в сторону, укрылась фуфайкой и сладко заснула.
Проснулась Светлана ночью от навалившейся на неё тяжести. Кто-то шарил рукой по груди, задирал юбку. Подумав, что этот «кто-то» – чужой, она закричала: «Папа!» «Успокойся и молчи, – услышала в ответ. – Скажешь матери, убью». Не обращая внимания на слёзы падчерицы, отчим насиловал её до утра. А затем пошёл «рыбалить». Светлана, забившись под телогрейку, горько плакала. Потом, складывая удочку в люльку мотоцикла, отчим приказал: «Кончай слёзы лить, теперь уже ничего не исправишь. Сама виновата, что свою дуру-мать послушалась: такая взрослая девка, а поехала в лес с мужиком. Ей – ни слова. А я тебя больше пальцем не трону».
Домой Степан приехал очень злой. Кинув на стол несколько пойманных рыбок, велел жене принести похмелиться и накрывать на стол. Как ни в чём не бывало пригласил соседа Витьку, и они сидели до вечера, а мать суетилась рядом, поднося еду.
Пролетело несколько месяцев. Видя, что отчим смотрит на неё, как на пустое место, Светлана успокоилась. Но не было месячных, и это не осталось незамеченным матерью. «Застудилась, наверное, на рыбалке. На голой земле ведь спала», – предположила та. Через некоторое время беременность уже стала заметной. В один из вечеров, бросив внимательный взгляд на располневшую дочь, Татьяна ахнула: «Нагуляла, лихоманка! В подоле принесла?» Схватив попавшуюся под руку кухонную тряпку, она начала ею хлестать девочку по щекам: «Говори, кто?» Думая, что отчим признается и заступится за неё, Света рассказала правду, чем ещё больше взбесила мать. «Врёшь, сука, – кричала она, продолжая избивать дочь теперь уже ремнём, – он любит только одну меня!»
Ночью Светлана убежала к жившей в той же деревне бабушке. Та, выслушав её, оделась и пошла к дочери. О чём они там говорили – неизвестно, но вернулась старушка вместе с отчимом. Тот начал просить прощения, умоляя никому и ни о чём не рассказывать. Давил на жалость: мол, «узнают и посадят меня. Скажи, что тебя в лесу изнасиловал какой-то городской парень. А я тебе потом помогу в учёбе и в дальнейшей жизни».
«Мать твоя сестрёнку носит, – убеждал он Светлану. – Окажусь в тюрьме, кто её растить будет? Да и шибко она меня любит, оставшись одна, совсем пропадёт, сопьётся и умрёт».
Последний довод Свету убедил. Пришедшему милиционеру она рассказала всё так, как велел отчим.
Рожала девочка в районной больнице. Когда медсестра принесла кормить появившегося на свет малыша, то, по совету бабушки, к груди его не приложила, твёрдо заявив, что напишет отказ.
– Не сладко ему будет без мамочки родной, в детский дом попадёт, – пыталась вразумить её медсестра.
– Я сама ещё ребёнок и жить хочу! – крикнула в ответ.
Из роддома девушка вернулась к бабушке. Та, собрав её нехитрые пожитки, срочно увезла внучку в город, к какой-то дальней родственнице. Женщина оказалась бездетной и привязалась к девушке: помогла окончить школу и поступить в медицинское училище. Время лечило, прошлое постепенно забывалось. Светлана встретила парня, вышла замуж. Одна за другой появились две дочери. Изредка женщина всё же вспоминала, что где-то у неё растёт сын. Утешала надежда, что, возможно, его приняла какая-нибудь добрая семья…
Прошло около двадцати лет. Мать с отчимом всё это время, видимо, чувствуя за собой грех, на глаза не показывались. Светлана породнилась лишь со своей младшей сестрой, так похожей на неё. Бойкая девчонка нашла её в городе, и Светлана приняла родственницу в свой дом. Та тоже поступила учиться в медучилище, иногда ездила к родителям, но рассказывать о них не любила. Говорила лишь, что они сильно болеют и много пьют. Отец, как только примет на грудь, просит прощения у «Светочки», а вот – за что, младшая так понять и не может. «Сильно обидел тебя, что ли?» – недоумевала она.
В тот вечер вся семья была дома. На раздавшийся звонок дверь пошёл открывать муж. Вернувшись, он сказал жене:
– Там твои родители приехали. Дикие они какие-то, я их приглашаю пройти, а они стоят за порогом. Просят, чтобы ты вышла. «Выгнать», – такой была первая мысль женщины. Вновь вспомнила она костёр, отчима и его дикие глаза.
За порогом стояли женщина со стариком. Мать кинулась на грудь Светлане: «Доченька моя!» А отчим, распахнув куртку, оголил шею: из неё торчала трубка.
– Судьба наказала за тебя. Врачи сказали, что жить осталось недолго. Не хочу со страшным грехом уходить на тот свет. Бога ради, прости, – и прямо в подъезде упал на колени.
Жил в давние-предавние времена человек. Были у него дочь, сын и падчерица. Падчерицу в доме не любили, обижали и заставляли много работать, а потом решили отвести её в лес и бросить на съедение волкам. Вот брат и говорит падчерице:
Поедём со мной в лес. Ты будешь ягоды собирать, а я - дрова рубить.
Захватила падчерица ведро, положила в ведро клубок ниток и поехала с названым братом в лес.
Приехали они в лес, остановились на полянке. Брат сказал:
Ступай собирай ягоды и не возвращайся до тех пор, пока я не кончу рубить дрова. Возвращайся на полянку только тогда, когда умолкнет стук топора.
Взяла девушка ведро и пошла собирать ягоды. Как только она скрылась из виду, названый брат привязал к дереву большую колотушку и уехал.
Девушка идёт по лесу, ягоды собирает, иногда остановится, прислушается, как названый брат стучит вдалеке топором, и идёт дальше. Она и не догадывается, что это не брат стучит топором, а колотушка качается от ветра и ударяет о дерево: тук-тук! Тук-тук!
«Брат всё ещё дрова рубит», - думает девушка и спокойно собирает ягоды.
Набрала она полное ведро. Уж и вечер наступил, и колотушка перестала стучать.
Прислушалась девушка - тихо кругом.
«Видно, брат кончил работу. Пора и мне возвращаться», - подумала девушка и вернулась на полянку.
Смотрит она: на полянке никого нет, только щепки свежие белеют.
Заплакала девушка и пошла по лесной тропинке, куда глаза глядят.
Шла она, шла. Вот и лес кончился. Вышла девушка в поле. Вдруг клубок, который она держала в руках, выпал и быстро покатился. Девушка пошла искать клубок. Идёт и приговаривает:
Укатился мой клубочек, не видал ли кто его?
Так дошла девушка до пастуха, который пас табун лошадей.
Укатился мой клубочек, не видал ли ты его? - спросила девушка у пастуха.
Видел, - ответил пастух, - Поработай у меня один день: я подарю тебе коня, на нём ты поедешь искать свой клубочек. Согласилась девушка. Целый день она присматривала за табуном, а вечером пастух подарил ей коня и показал дорогу.
Поехала девушка на коне через леса, через горы и увидела пастуха, который пас стадо коров. Поработала у него девушка целый день, получила за работу корову и поехала дальше. Потом она встретила отару овец, помогла пастухам, за это получила овцу. После этого попалось ей по дороге стадо коз. Девушка и тут помогла пастуху и получила от него козу.
Гонит девушка скотину, а день уже к вечеру клонится. Страшно стало девушке. Где укрыться на ночь? По счастью, увидела она невдалеке огонёк и обрадовалась: «Наконец-то я до жилья добралась!»
Погнала девушка коня и вскоре доехала до маленькой избушки. А в этой избушке жила ведьма-убыр. Вошла девушка в избушку и видит: сидит там старуха. Поздоровалась она с нею и спросила:
Укатился мой клубочек, не видала ли его?
Ты, девушка, пришла издалека. Сначала отдохни да мне помоги, а потом про клубок спрашивай, - сказала убыр.
Осталась девушка у старухи-убыр. Утром она истопила баню, позвала старуху:
Бабушка, баня готова, пойди мыться.
Спасибо, доченька! Только я без твоей помощи до бани не дойду. Ты возьми меня за руку, подтолкни сзади коленкой, тогда я сдвинусь с места, - говорит ей убыр.
Нет, бабушка, так нельзя. Ты уже старенькая, разве можно тебя толкать? Лучше я тебя на руках отнесу, - сказала девушка. Подняла она старуху-убыр на руки, принесла в баню.
Доченька, - говорит старуха, - возьми меня за волосы, кинь на полку.
Нет, бабушка, так нельзя делать, - ответила девушка, подняла она старуху и усадила её на полку.
А старуха-убыр ей говорит:
Доченька, попарь мне спину, да покрепче, не распаренным веником, а его ручкой.
Нет, бабушка, тебе будет больно, - ответила девушка.
Попарила она старуху-убыр мягким веничком, а потом на руках отнесла домой и уложила на пуховую перину.
Что-то у меня голова чешется, доченька. Расчеши мне волосы, - сказала старуха-убыр.
Стала девушка расчесывать волосы убыр мелким гребнем, да так и ахнула - у старухи в волосах полно жемчугу да самоцветов, золота да серебра! Девушка ничего старухе не сказала, а волосы ей расчесала и в косы заплела.
А теперь, доченька? позабавь меня, старую, попляши передо мной, - сказала старуха-убыр.
Не отказалась девушка - принялась плясать перед убыр.
Только она кончила плясать, как у старухи готов новый приказ:
Ступай, доченька, на кухню - посмотри, не подошло ли тесто в квашне.
Пошла девушка на кухню, заглянула в квашню, а квашня до краев полна жемчугу да самоцветов, золота да серебра.
Ну как, доченька, подошло тесто? - спросила убыр, как только девушка вернулась из кухни.
Подошло, бабушка, - ответила девушка.
Вот и хорошо! А теперь исполни мою последнюю просьбу: попляши ещё разок, - говорит убыр.
Ни слова не сказала девушка старухе, сплясала перед ней ещё раз, как умела. осказках.ру - oskazkax
Понравилась девушка старухе-убыр.
Теперь, доченька, можешь и домой идти, - говорит она.
Я бы рада, бабушка, да дороги не знаю, - ответила девушка.
Ну, такому горю легко помочь, дорогу я тебе покажу. Как выйдешь из моей избушки, иди всё прямо, никуда не сворачивай. Возьми с собой вот этот зелёный сундучок. Только ты его не открывай до тех пор, пока не приедешь домой.
Взяла девушка сундучок, села верхом на коня, а козу, корову и овцу перед собой погнала. На прощанье она поблагодарила старуху и отправилась в путь.
Едет девушка день, едет ночь, стала на заре к родной деревне подъезжать.
А когда подъехала она к самому дому, во дворе собаки залаяли:
Видно наши собаки взбесились! - воскликнул брат, выбежал во двор, стал собак палкой разгонять.
Разбежались собаки в разные стороны, а тявкать не перестают:
Хотели девушку погубить, а она богато будет жить! Гав-гав!
И видят брат с сестрой - подъехала падчерица к воротам. Сошла она с коня, вошла в дом, открыла сундучок, и все увидели, что там полным-полно золота, серебра, жемчугу и всяких драгоценных камней.
Стало брату с сестрой завидно. И решили они тоже разбогатеть. Расспросили обо всём падчерицу.
Вот сестра взяла клубок и поехала с братом в лес. В лесу брат стал рубить дрова, а девушка стала собирать ягоды. Как только девушка скрылась из виду, брат привязал к дереву колотушку и уехал. Вернулась девушка на полянку, а брата уже нет. Пошла девушка по лесу. Вскоре дошла она до пастуха, который пас табун лошадей.
Укатился мой клубок, не видал ли ты его? - спросила девушка у пастуха.
Видал, ответил пастух. - Поработай у меня денёк, я тебе коня подарю, на нём и поедешь искать свой клубок.
Мне твоего коня не надо, - ответила девушка и пошла дальше.
Дошла она до стада коров, потом до овечьей отары, до козьего стада и нигде работать не захотела. А ещё через некоторое время дошла она до избушки старухи-убыр. Вошла она в избушку и сказала:
Укатился мой клубок, не видала ль ты его?
Видела, - отвечает старуха, - только сначала ступай истопи мне баню.
Истопила девушка баню, вернулась к старухе, а та и говорит:
Пойдем, доченька, в баню. Ты веди меня за руку, сзади коленкой подталкивай.
Взяла девушка старуху за руки и давай подталкивать сзади коленкой. Так и довела до бани.
В бане старуха просит девушку:
Попарь мне спину, доченька, только не мягким веничком, а его ручкой.
Девушка и принялась колотить старухе спину ручкой веника.
Вернулись они домой, старуха и говорит:
А теперь расчеши мне волосы.
Стала девушка расчесывать волосы старухе и увидела, что её голова усыпана золотом, серебром и драгоценными камнями. У девушки глаза разгорелись, и стала она торопливо набивать карманы драгоценностями, даже за пазуху кое-что спрятала.
А теперь, доченька, попляши-ка, - просит старуха.
Стала девушка плясать, а у неё из карманов посыпались золото да драгоценные камни. Старуха-убыр увидела, ни слова не сказала, только послала её на кухню посмотреть, не подошло ли тесто в квашне.
Пришла девушка на кухню, заглянула в квашню, а квашня до самых краев полна золота, серебра, самоцветов. Не утерпела девушка, снова набила карманы золотом, да серебром, да ещё подумала при этом: «Теперь я знаю, как разбогатела моя сестра!»
Когда она вернулась, старуха-убыр опять заставила её плясать, и опять из карманов девушки посыпалось золото да серебро.
После этого старуха-убыр сказала:
Теперь, доченька, ступай домой и возьми с собой вот этот чёрный сундучок. Когда придёшь домой, откроешь его.
Обрадовалась девушка, подхватила сундучок, второпях даже не поблагодарила старуху и побежала домой. Торопится, нигде не останавливается.
На третий день показалась родная деревня. Когда стала она подходить к дому, собаки во дворе затявкали:
Услышал брат, выбежал во дворе, стал гоняться за собаками, а собаки все тявкают:
Хотела девушка богатой быть, да вот осталось ей недолго жить! Гав-гав!
Девушка прибежала домой, ни с кем не поздоровалась, кинулась сундучок открывать. Только она откинула крышку, выползли из сундучка змеи и стали жалить её.
Добавить сказку в Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Мой Мир, Твиттер или в Закладки
Я по безумной воле бога, по его угодью, в пять месяцев остался без отца. Он умер. Умер в возрасте 26 лет. Так было богу угодно!!!
Какой божественной версией можно объяснить смерть моего отца в таком раннем возрасте? Толи покарал его за грехи, толи забрал к себе за какие-то заслуги – так говорят в народе, что забирает он к себе лучших.
Дичь полнейшая!
Ну да я не про разборки с богом!!!
Мать осталось вдовой, когда ей едва исполнился двадцать один год. Мне всего пять месяцев.
В семье осталось три женщины: моя бабушка по материнской линии, мать и её сестра – моя тётка Рита, которой было ещё семнадцать не полных лет. И ещё дедушка.
Слева на право:Рита, я мама
В семье в то момент работали только дед и моя мама. Дед – токарь. Мама продавец в отделе «Чулки-Носки». Бабушка была иждивенкой, тётка – ещё школьница.
Жили в бараке. Мама жила отдельно, в барачной квартире, которую завод «УралХиммаш» дал моему отцу.
Чтобы снять главный вопрос читателя, сразу скажу: – отец умер во сне, будучи выпившим (не вдрызг). И был один.
Когда мама вышла из декретного отпуска (по закону тогдашнему – всего три месяца), я оказался на попечении бабушки и дедушки. Они жили в своей двухкомнатной барачной квартире. С нами проживала ещё и моя тётка Рита.
Когда уж у мамы появился этот «друг» – я не знаю, точнее помнить не мог – ибо был совсем мал.
Слева: Петя и моя мама. Второй мужчина справа- мой дед и я у него на руках.
Он проживал у мамы. Звали его Пётр, как и моего деда. Сколько ему было лет, отчество его, я просто не знал никогда. А фамилию его называть не буду.
Мужик он был высокий, по всей видимости обладал большой физической силой. Он, не опуская кузова своего МАЗа, спокойно поднимал колесо с диском и закидывал в кузов через борт. Это было эффектно.
Читатель догадался – работал он шофёром.
С тех времён, как я начал осознавать себя и помнить некоторые события из моего раннего детства, Пётр уже был вхож в нашу семью.
Моё детское чутьё подсказывало мне, что ко мне он относился как то брезговито. Причём, в присутствии моих родственников он был одного «цвета», а когда оставались с ним вдвоём- «цвет» менялся. Хамелеон, не иначе!!!
Наверно, природа так создала человека – срабатывает «защита», оберегающая человеческого детёныша от негативного воздействия недобрых сердцем людей. Со временем эта функция притупляется, на защиту встаёт мозг и приобретённый опыт.
С моей подачи в нашей семье (кроме матери) стали его заглаза звать Петя рыжий. Это прозвище придумал не я – это его так звали соседи. Да, он был рыжий, конопатый в меру. Почти в масть нашего пройдошистого кота Васьки!
Когда он приезжал на своём МАЗе домой на обед, ребятня во дворе «докладывала» мне:
– Виталька, там твой Петя рыжий приехал. Ты попроси его, чтобы она прокатил в кабине.
Водителей у нас в трёх соседских бараках было много. Кто на чём работал. Был хороший мужчина дядя Валя. Ездил на ГАЗ -51 с будкой. Он частенько нас катал – по улице от бараков до основной дороги. Всего то метров 500, не больше. Высаживал, и мы довольные бежали обратно во двор.
Был и водитель, который работал на ассенизаторской машине – в простонародье называемой…. Ну Вы догадались, как называли эту машину, а, соответственно, и водителя этой машины!!! С ним кататься, почему то, никто не желал.
Его сын работал на огромном КРАЗе. Добрый молодой парень. Он всегда меня катал. Порой сам предлагал:
– Полезай в кабину. Только бабушке скажись сперва, что со мной уехал. А то опять устроят мне головомойку.
И правда – бабушка разрешала с ним хоть полдня «кататься». Он возил по одно время грунт со стройки. Строили тогда очистные сооружения на южной окраине Химмаша. Это было захватывающе. Встав под погрузку около экскаватора, мы выходили из кабины и со стороны наблюдали за этим процессом. А в кабине была табличка, которая предупреждала о том, что при погрузке необходимо покинуть кабину водителю и пассажиру. Технику безопасности Виктор, так этого парня звали, соблюдал. А ещё иногда угощал меня газировкой. Когда он пришёл из армии, он подарил мне свой солдатский ремень и пилотку.
Я как то подслушал разговор взрослых. Много чего не понял сначала. Да мог бы и не обратить внимание на этот разговор, но привлекла фраза бабушки:
–Вот ведь, Виктор, мог бы быть Витальке отцом! – вроде как с сожалением сказала бабушка, – «таскат» его всё время с собой.
Как это могло быть – я не понял. Позже узнал. Этот Виктор ухаживал за моей мамой, когда она была девчонкой в 9-10 классе и позже. На мать моя вышла замуж за другого. И по всей своей жизни у меня создавалось впечатление – что не по любви. Тут, похоже, сыграл решающую роль мой дед.
Но вернёмся к Пете рыжему.
Этот меня не катал на своём МАЗе, а тут ещё ребята просят о невозможном. Это его отношение к ребятне нашего двора и вызывала неуважение к этой персоне. Поговаривали, что подложат под колёса досок с гвоздями. И мне доставалось, что этот сожитель у твоей матери – дрянь, жадина-говядина. Кто-то называл его куркулём. И правда – прижимистый был. Мужики в наших бараках за это недолюбливали. Я же знал про это от пацанов. Любили люди поперемывать кости соседям.
Потому и носил Петя среди соседей кличку: Петя рыжий. Но за глаза. Мужики опасались его невероятной силы. Было и достоинство – он практически не пил спиртного. Сто пятьдесят, не более. Но дома подпившую компанию не покидал. При этом и не пьянел он, так мне казалось.
Мама же его звала на манер, как принято, видимо, было в Арзамасе – Петянька!!!
Говорок у него был не уральский. С неким выпендрёжем.
Ну раз матери так можно звать, то и я попробовал. Но получил запрет от матери.
Так и жили. Он, чем мог, помогал деду по хозяйству. Особенно чувствительной помощь была в плане «транспортных услуг»: дрова завести, картошку с поля вывезти. А дрова то он и для материной квартиры вынужден был завозить. Пяти вёдерные мешки с картошкой он закидывал в кузов своего МАЗа, как баскетбольные мячи в корзину.
Ходил я с ним и в баню. Он был скуп: сам пиво не пил и мне даже стакан лимонада не предлагал. Я уж не говорю о ромовой бабе. Это мне беспрекословно, без моей просьбы покупали и дед и мой дядька Толя – муж Риты. Я не помню, чтобы Петя когда-либо покупал мне сладости.
Ну да дело не в них, не в конфетах.
Жил он с одной мечтой, которую медленно, тихим сапом воплощал в жизнь. Он строил свой дом. Человек он был сугубо деревенский, а потому другой жизни, кроме как жить в своём доме, просто не представлял. Опять же работая шофёром на самосвале имел возможность заниматься строительством. Видимо, автопредприятие его оказывало услуги какой-то домостроительной организации. А потому мог и стройматериалы раздобыть. Попросту – украсть. Многие водители этим жили.
Строить дом одному не сподручно. А потому, за оказанные «транспортные услуги» почти все в семье должны были отработать «барщину» на его стройплощадке! В разное время на стройке поработали все! Пожалуй, кроме моей тётки Риты. Она занималась маленьким моим двоюродным братиком. Я, например, уже имея навыки работы небольшим молотком, набивал на внутренние стены дранку. Это такие тонкие, как щепки рейки. Потом на них наносилась штукатурка. Тогда мне было не больше шести лет. Дед ещё жив был.
По всему было понятно, что мать собиралась как-то узаконить с ним отношения. Но было много всяких «но». Обо всех, конечно я не знал. Но одной из причин было моё существование. Я ему был не нужен. Это я ощущал сполна! Он бы вообще не стал вязаться с моей матерью, ели бы не её однокомнатная квартира в бараке. А я – я же жил у бабушки. Потому помех «молодой паре» не создавал.
А вообще то, был момент в то раннее детство. Я вдруг очень захотел, что бы у меня был отец. Это было, наверно, в марте 1964 года. Тогда у нас были гости. Отмечали рождение моего двоюродного братика. Я тогда как то по особенному стал смотреть на своего дядьку. Теперь он всё внимание уделял своему сыночку. Отошёл немного в общении со мной. Да и тётка Рита уже не могла мне уделить столько внимания. И я завидовал братику двоюродному. У него есть отец! Братик ещё «тупой», в плёнках и ссыт под себя, а ему уже игрушки покупают. На вырост. Мне не дали ими даже поиграть – сказали, что сломаю. Ну они правы – разобрал бы, это точно. Я тогда не то что бы обиделся, но было не приятно. Я тогда оказался в некоем одиночестве, почти без внимания к своей особе. Все тряслись с братиком. А дед уже в то время сильно болел, и тоже стал меньше мне уделять внимания.
Бабушка у меня обладала каким то особым чутьём – она заметила мои душевные переживания, моё «одиночество». Она, как и дед, заметила, что я стал «отвергнутым» в семье.
Правда, когда я оказывался на улице, я забывал о своём одиночестве. Всегда были со мной братики-близнецы, Люська, да ещё пара ребят.
Дед видел, как мне не дали те игрушки. Потому, наверно, даже будучи уже сильно больным, решил дать мне возможность поиграть настоящему, по мужски. Он повёл меня, как он сказал, на охоту. А за одно, предчувствуя свою скорую смерть, избавил дом от опасных предметов. Может быть это в первую очередь, что бы мне в руки не попали боеприпасы. Мы за день расстреляли, я думаю порядка 200 патронов. Ну может меньше. Три патронташа! Дед, я думаю, специально надел на меня патронташи – ему уже тяжело было их нести. Сто патронов 12 калибра могли весить около пяти килограмм.
А потом вечером ещё одна взрослая игра – мы разбирали, чистили и смазывали ружьё. Я был в восторге!!!
Дед пообещал, что он ещё снарядит патронов и мы до начала лета сходим на болото пострелять. Но…. Обещание он выполнить не смог.
Тогда же в марте 1964 года весна началась бурно. Снег таял на глазах. Наш огород превратился в водоём. В промёрзшую землю вода ещё не впитывалась. Эта огромнейшая лужа – море просто, превратилась в объект для моей игры. С ребятами постарше делали кораблики с парусом и пускали их этой луже. Была она достаточно глубокой. В своих резиновых сапогах я едва ли мог отойти от берега на три шага – был риск зачерпнуть полный сапог воды. Вот тогда то, я и получил от Пети рыжего первую игрушку в подарок!!! Сказывается мне, что купила её мама, Ведь её чулочно-носочный отдел в магазине был по соседству с отделом «Игрушки». Только преподнёс игрушку Петянька. Это был кораблик – назывался он глиссер – это была такая лодка длиной сантиметров тридцать. У ней был пропеллер, который приводился в движение электромоторчиком. Батарейка размещалась внутри корпуса. Вот его я и запускал его по этой большой луже. Но уже к вечеру, после того как была заменена батарейка, глиссер доплыв до середины лужи стал тонуть. Доставали взрослые. Я в своих сапогах не мог добраться до места «крушения» – глубина большая.
Выяснилось, что в днище образовалась дырка. Или мама купила «уценёнку» или Петя рыжий. А может на пару старались. Да в общем то это всё фигня. Нормально!!!
Только вот упрёк был от Пети, что у него как у чертёнка всё в руках горит. Говорок его, не уральский, мне тогда стал совсем противен. Его брезгливость сквозила в мой адрес.
Осенью 1964 года пошёл в первый класс. Делать мне там было почти нечего. Задача была одна – научится писать прописями. С арифметикой и чтением проблем не было. Даже умножать умел, особенно на «2» и «5». Умножение пришло мне через познание часов.
В один из сентябрьских выходных Петя повёз нас на машине за грибами. Машина была бортовая, трёхосная. Наверно ЗИЛ -157. В те годы водители в автобазах могли выписать грузовой автомобиль на работе для своих нужд. Подробности описывать не буду. Но в лесу меня покусали дикие пчёлы или может кто-то из этих летающих «тигров». Была температура и отхаживала меня девушка-фельдшер, которая работала в том леспромхозе, где мы и собирали грибы. Петя нас привёз к своему другу. У них и остановились на ночлег. А потом выяснилось – он на обратную дорогу загрузился лесом – брёвна. Он же дом строил.
А Петя с язвил тогда:
–Вечно лезет, куда не следует, – своим противным говорком высказался.
Мама после смерти деда поступила в институт на вечернее отделение. На факультет «Экономика Советской торговли». У ней уже была специальность, полученная в техникуме советской торговли – товаровед промышленных товаров и работала по этой специальности в том же магазине.
А уже к ноябрю перешла работать в «Горпромторг». Видеть я её теперь стал только по выходным. После работы она шла на занятия в институт.
Видеться и с Петей мать стала совсем мало. Уезжала рано, возвращалась поздно. Петя вечера проводил на своей стройке. Дом торопился под крышу к зиме поставить – утеплял потолочное перекрытие.
Потому видел я его тоже крайне редко. Но ночевал он в материной квартире. А к нам и не заходи почти. Ему ведь было наплевать на чужого ребёнка.
Выпал снег! И вдруг, ни с того ни с сего, Петя преподносит мне лыжи. Мои то уже маленькими стали. Но как всегда – по природной скупости на палки не раскошелился, и на комплект «креплений» валенок к лыжам поскупился. Лыжи до «ума» доводил дядька Толя. Детские лыжные палки из бамбука привёз от своих родителей. Наверно палки были сделаны в Китае. Было время – очень много красивого и качественного товара, завезённого из Китая по линии «ДРУЖБА» продавалось в наших магазинах
Лыжи я сломал уже в конце зимы, катаясь с крутой горы. Не увернул от толстой сосны. Комментарии излишни.
– Больно дорогие дрова то получаются, – без тени смущения высказал Петя моей бабушке, увидев у крыльца сломанную лыжу..
Бабушка, я тогда видел, чуть не взорвалась. А потом видел слёзы в её глазах. Правда не понял, почему.
Отрицательные «очки» против Пети в моей «копилке» росли после каждого общения с ним. Знала ли мать все подробности? Рассказывала ли ей бабушка про всё, что удавалось ей видеть в наших отношениях с Петей? Думаю, что нет!!! Не могла бабушка «вредить» дочери – не век же без мужика лямку тянуть. Но за меня у ней, надо думать, у ней сердце кровью обливалось.
Я же часто слышал от бабушки нелестные отзывы в Петин адрес. Это ещё больше наполняло мою «копилку». В целом – бабушка играла негативную роль в наших с Петей взаимоотношениях.
Не буду всё подряд описывать.
В память врезался случай лета 1965 года. Я перешёл во второй класс.
Как то бабуся повела меня с собой за водой на родник. На обратном пути нам попал на встречу Петя. С ним шёл его племянник. Он прибыл из Арзамаса. Жил в недостроенном Петином доме – там была уже оборудована «каморка папы Пети» – временная кирпичная печка с плитой для готовки пищи. Если топить постоянно эту печь, то можно было обитать в этой каморке до самых холодов.
Вот и «батрачил» на Петю племянник. Цель его приезда на Урал была мне не понятна, но он не работал. Имя его не помню.
Они, видимо, днём сходили в баню. А в буфете закупили бидончик пива, (Петя пива не пил) и несли целую авоську выпечки из буфета. Авоська – такая сумка из сетки. Очень демократичная вещь. Все могут видеть, что ты купил!!!.
Я же вижу, что авоська набита булочками с марципаном, а в основном – ватрушками. Сложены они были как блины. Очень много!!!
Я ведь ребёнок. Попросил, что бы угостили ватрушкой. Дело то к обеду, а дорога на родник в целом километра три. Проголодался. Устал не от того, что нёс двух литровый бидончик воды и не от расстояния – устал от того, что медленно шли. А бабушку бросать на дороге одну не хотел.
Слюнки потекли от этого зрелища.
– Петя, дай мне, пожалуйста, одну ватрушку или булочку, – самым обычным голосом попросил.
Он сперва вроде как оторопел от просьбы. Потом на лице у него появилась отвратительная гримаса.
– Что «ба ва а а трушки кушать, раааботать» надо, – в растяжку произнёс он своим отвратительным говорком, присущим выходцам с Поволжья.
Хоть и было мне всего восемь лет, но обиделся я по-взрослому.
Я не видел реакции бабушки. Не солоно хлебавши, побрёл я по пыльной дороге в сторону дома. Налетел ветерок, ударила пыль в глаза. В нос вдохнул. Аж на зубах заскрипело. Отплевался. Остановился. Стал глаза протирать, слезы пыль выжала.
Тут меня бабушка, чуть приотставшая, и догнала. Она тогда подумала, что я заплакал. Но не из того я был «теста», чтобы слёзы по булкам лить. Да и не в первой ведь отказывали.
А вот она была со слезами на глазах. Она, явно, что то тогда сказала Петяньке. Я не слышал. И не знаю точно до сих пор – рассказала ли бабушка про это матери.
Будучи уже взрослым, я спрашивал у матери про это. Мать же округлив глаза сказала, что впервые слышит про этот случай. Считаю, что соврала она мне. Она просто почувствовала, что я ещё задам неудобный для неё вопрос.
Ну пусть и не слышала. Но мне это врезалось на всю жизнь.
Судьба миловала меня. Мне не пришлось сквозь зубы, против воли звать эту рыжую гориллу отцом или папой. А ведь дело зашло далеко. Мать дала согласие ему и перед новым 1966 годом мы переехали с матерью к нему в новый дом. Я даже две ночи переночевал там. Но сбежал обратно к бабушке. И никто меня не мог заставить вернутся. Уговорил Петя. Он пригласил меня на Новый год!
Но этот Новый год, точнее говоря, сам праздник закончился плачевно. Не буду выносить сор из избы. Но уже 2 января, с помощью моего дядьки Толи, вывезла мать обратно домой все вещи, принадлежащие её по праву.
Мать отказала Пете. Не за то, что он не желал меня. Мать была обижена его братцем, который разбушевался тогда и устроил потасовку на этом празднике. Мать считала себя униженной и оскорблённой только тем, что бешеный братец Пети – Серёнька, напомнил матери, что они и дня не отпахала на строительстве этого дома!!! А теперь припёрлась на готовое со своим выродком. Петя не возразил своему брату.
Отчим мой появился как то неожиданно. В январе 1967 года мы переехали из бараков. Вроде бы появился он перед первым мая.
Он «подкупил» меня с первого дня. Это был открытый человек. На мать смотрел влюблёнными глазами. А меня и моего двоюродного братца просто баловал. Он возился с нами на диване. Водил меня в кино. Успели и в цирке за лето побывать и в городском парке отдыха. Там же прокатились по детской железной дороге и чёртовом колесе. До его появления в нашей семье этого я не видывал. А ещё приобрёл путёвку в пионерский лагерь.
А мы, хоть и жили уже в благоустроенном доме, в баню продолжали ходить. И мой отчим Иван Андреевич тоже был любитель попарится.
Это его пристрастие к бане и будет следствием того, что мне по жизни ещё раз придётся услышать омерзительный, в моём понятии, вопрос десятилетнему ребёнку.
Они столкнулись в бане, в парилке.
В очереди стояли долго. Только мы заняли очередь, буквально через пару человек зашёл в баню и Петя.
Петя какое то время пытался навести «прядок», пытался принять превентивные мер против нового претендента в мои отчимы. Но силу свою физическую, я так понимаю, не применил. Иван Андреевич не поступился матери. Он тоже был не хиляк.
Петя не раз заходил к нам в дом, в отсутствии матери. Зачем-то бабушка впускала его. Приносил сто грамм карамелек – «Мятные» – по «рубь восемьдесят за кг».
А тут они в парилке, стоя в этом туманном полумраке, почти спина к спине, и усиленно хлестали каждый себя по спине, только брызги и листья летели во все стороны.
Кто там победил? Кто набрызгал больше пота со своего веника на своего супротивника, кто обильнее посыпал запаренными берёзовыми, пропитанными мужицким пОтом листьями, я не знаю.
Из бани я вышел раньше. Петя уже одел пальто и подошёл ко мне. Я получал в раздевалке нашу одежду.
– Ну чё, Виталька, как тебе новый то батяня. Лучше? – и заржал.
Как мне с тех детских лет противен этот говорок в растяжку.
Много с тех пор прошло лет. Уже из участников этих событий только я хожу по Земле. Мама умерла в 2015. Мужики ещё раньше. Ещё в том веке.
И Иван Андреевич не смог гордо пронести знамя отчима до конца. Капитулировал. Всё просто – не может человек, бросивший беременную жену, не дождавшись рождения дочери, быть настоящим отцом не родному ребёнку. Правда, он помогал финансово первой жене, безо всяких исполнительных листов.
Но и он – он сделал так, чтобы я перечеркнул многое из того, что он сделал доброе для меня. Но только не из детства!!! Это уже было во взрослой жизни. Во многом виновата и моя мать.
Я же для себя, ещё к осени 1973 года, имел чётко представление, каким должен быть отчим. И как он должен завоевать путь к сердцу любимой женщины, если у ней есть ребёнок. Я знал про это в 16 лет. Я тогда любил женщину с ребёнком, а она меня.
Тогда же я понял, что ребёнок тоже должен сделать очень важный шаг навстречу доброму человеку – он должен переломить себя. Назвать этого «дядю», хотя бы для начала батей. Точно знаю – «дяде», если он Человек с большой буквы – ему это Ваш шаг тоже очень нужен! А дальше уже будет легко и просто.
Бытуют поговорки, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, а путь к сердцу женщины лежит через уши. Может это и так!!!
А если у женщины есть ребёнок, то путь этот лежит через сердце ребёнка.
Проверено! Проверено на себе!!!
Но удивительное свойство характера моей мамы – умение разрушать любую идиллию расшатало и это единство.
Мой отчим Иван Андреевич шёл этим путём. Он добился взаимности у моей матери. Добился и моего доброго отношения. Практически с первой встречи. Не подумайте, что подкупил стаканом лимонада и ромовой бабой в банном буфете.
Но он меня не усыновлял. Я не соглашался!!! Я не хотел менять свою фамилию! И мать тоже осталась на фамилии своего первого мужа.
Быть отчимом сложнее, чем быть отцом!!!
© Copyright: Виталий Сыров, 2018
Свидетельство о публикации №218013000461 на ПОРТАЛЕ ПРОЗА. РУ
Текст большой поэтому он разбит на страницы.
