Японские военно-полевые бордели Второй Мировой войны, «Кун вианбу. «Женщины для утешения» на «Станциях утешения» для Японской армии

«Станции утешения» – военные бордели, существовавшие на территории Японии и оккупированных ею территорий с 1932–1945 год. Изначально в них работали женщины-добровольцы из Японии, однако, вскоре с увеличением спроса завоеватели стали принуждать к « обслуживанию» женщин из местного населения . За свой недолгий период существования через станции утешения прошли 410 тысяч девушек и девочек самых разных возрастов из Китая, Кореи, Тайваня . До конца войны дожила лишь четверть. О страшных 13 годах, которые пережили женщины под Японской оккупацией, о том, откуда взялось неофициальное название « 22 к 1» и какую ответственность за эти военные преступления понесло японское правительство – рассказывает Екатерина Молчанова.

Несмотря на полемику между японской стороной и другими странами Азии, уже давно известно о насильственном характере работы в подобных борделях. «Женщинами для утешения» обычно становились китаянки, кореянки, тайваньки и в достаточно скромном количестве японки. В самых редких случаях на станциях утешения встречались русские девушки или представительницы других наций, в том числе жительницы Европы, случайным образом оказавшиеся на востоке. Всех девушек либо просто крали, либо ложью и обещанием достойной работы заманивали в военные бордели. Большинство их обитательниц надеялись на работу швеями, санитарками или еще какое-нибудь более благородное дело, нежели проституция, а оказывались едва ли не сексуальными рабынями. Другие попадались на еще более изощренное вранье – обещание отпустить сестер, дочерей или близких подруг в случае обмена. В итоге работать на станциях утешения оставались и ранее плененные девушки, и бросившиеся их вызволять героини. Вербовщики работали неустанно, в процесс привлечения новых работниц вовлекались серьезные деньги – некоторых девушек просто выкупали из их семей, после чего проданные становились собственностью государства, вовлеченного во все этапы вербовки. Насилие, угрозы, обманы и деньги служили действенным оружием в руках находчивых японцев, желающих устроить для своих солдат качественный «отдых».

Когда на оккупированных территориях уже почти не оставалось девушек, которых можно было вовлечь в проституцию, а ряды обитательниц станций утешения редели, пополняли их перевозкой пленниц из концлагерей. Местным жителям представлялась как официальная версия создания своеобразных «работных домов», так и неофициальная, заключавшиеся как в защите солдат от болезней, так и в контроле за изнасилованиями в захваченных городах. Конечно, подобных объяснений не хватало для оправдания похищения женщин, девушек и девочек, но запуганные азиаты разных наций предпочитали не задавать лишних вопросов, поскольку в обратном случае возникали проблемы и с армией, и с японским правительством.

Так в одном только Китае, после открытия самой первой известной истории станции утешения в Шанхае, всего существовало около 280 борделей для японских солдат и офицеров. Такие подсчеты сделали на момент военного заседания в 1942 году сами японцы. Точных данных по поводу других стран не существует, что, может быть, и к лучшему – знание о еще нескольких десятках или даже сотнях подобных мест вряд ли можно назвать приятным, но приблизительные подсчеты говорят о существовании примерно 400 борделей, часть из которых занимала Юго-Восток Азии, Сахалин и Южные моря. Началось все с более чем двух сотен заявлений об изнасилованиях женщин, на оккупированных японцами территориях. Заявления эти попали в руки генерал-лейтенанта по имени Ясудзи Окамура, а тот уже предложил своему командованию организовать военные бордели для изменения антияпонских настроений, вызванных недостойным поведением солдат армии, а также для предотвращения снижения их же боеспособности, к которому могло привести появление самых разных венерических заболеваний.

Идею одобрили, и по всей Азии стали появляться станции утешения, которые условно делились на три группы. Первая находилась в полном подчинении военных, контроль за ней осуществлялся куда более жесткий, чем за остальными двумя. Еще одна группа контролировалась частными лицами, но, по факту, все так же была в подчинении и личном пользовании у военных. Третья группа, достаточно малочисленная, но также существующая, была более «народной» – ею могли пользоваться как военные, так и обычные японцы, а в некоторых, пусть и очень редких случаях, даже представители других наций.

Казалось бы, проблема была решена достаточно радикальным способом и вопрос о ней больше не должен был возникнуть, но изнасилования женщин все же не прекратились. Дело в том, что станции утешения не были благотворительными организациями, да и не стремились ими стать, а указанная стоимость услуг для некоторых солдат была слишком высока. Они предпочитали искать развлечение все так же на стороне и экономить, а не тратить деньги на такое же сомнительное удовольствие в официальных учреждениях.

Рядовой оплачивал входной билет, который стоил 5 йен, для офицеров и капралов развлечение обходилось дешевле – за билет просили всего 2 йены. Девушки существовали в нечеловеческих условиях – им приходилось обслуживать по 20-30 солдат в день, число которых в итоге, после развития и популяризации борделей достигло 50-60 человек в день. Время работы борделей строго регламентировалось, так же указывалось максимально возможное время нахождения солдата с девушкой – сначала оно составляло 30 минут, потом было уменьшено до 10-15. Так, по истечении четверти часа, одного мужчину в комнате сменял другой, и девушке приходилось повторять процесс заново, зачастую против воли. В такой ситуации говорить о комфорте и наличии уютной обстановки не приходилось, жизнь девушек превращалась в простое существование и попытку выжить, которую многие женщины для утешения оставляли достаточно быстро.

Со всеми обитательницами станций постоянно работали врачи, которые должны были контролировать их здоровье, но нельзя сказать, что они отличались профессионализмом. Многие доктора сами насиловали самых здоровых из своих подопечных, кроме того, весь период существования «станций утешения» сохранялся высокий уровень смертности, обусловленный, как ни странно, отсутствием психологов. Самоубийства стали таким же повседневным событием, каким было обслуживание клиентов. Девушки пытались остановить своих «коллег» от подобных поступков, но все прекрасно понимали, насколько бесполезны любые попытки помочь. Кто-то воровал у солдат опиум, кто-то – лекарства у врачей, третьи же просто вешались на собственной одежде – желанной смерти добивались все, кто задумывал самоубийство.

Среди работниц борделей были и взрослые женщины, и девочки 11-12 лет. Все они жили в примерно одинаковых условиях – в полуразвалившихся деревянных бараках, где каждая комната была рассчитана на 9-10 человек. Помимо необходимого количества кушеток, убранство обычно дополняла циновка и раковина, на этом элементы интерьера заканчивались. Неудивительно, что многие срывались в таких условиях, что приводило или к полному безразличию, или к истерикам, а те, в свою очередь, – к самоубийствам. «Батальоны комфорта» вполне можно было бы назвать «батальонами смерти», поскольку из всех похищенных и завлеченных девушек после Второй мировой войны выжила лишь небольшая часть.

Китайские и малайские девочки, насильно вывезенные японцами из Пенанга для «обслуживания» солдат в качестве «женщин для утешения». Фотография сделана в период освобождения союзниками Андаманских островов от Японии (1945) / Imperial War Museums

Росту высокого уровня смертности способствовало не только подавленное настроение среди женщин для утешения. Набравшись опыта от немецких нацистов, японцы стали использовать некоторые медицинские приемы для контроля за, например, рождаемостью в рамках станций. В обиход вошел так называемый «препарат 606», содержащий в своем составе огромное количество мышьяка, и, хотя в военных борделях очень внимательно следили за контрацепцией, его приходилось применять для прерывания нежелательной беременности у работниц станций. Среди эффектов этого препарата значилось провоцирование выкидышей, возможность развития бесплодия или, как минимум, мутаций у будущих детей, а также в отдельных случаях – смерть пациенток.

О подобных подробностях существования азиатских женщин мало кто знал, но сам факт создания станций утешения всколыхнул общественность еще после появления информации о Нанкинской резне. В декабре 1937 года Японцы жестоко убили огромное количество жителей Нанкина, который в то время был китайской столицей. Там же появились станции утешения, а над выжившими жителями издевались долго и методично. Фотографии, попавшие в газеты США, с изображением зверских убийств и девушек, использовавшихся для плотских утех японских солдат, вызвали волну возмущения – американцы уже тогда, за 4 года до нападения на Перл Харбор, требовали вступить в войну с Японией. Впрочем, эти призывы были проигнорированы осторожным правительством под управлением Франклина Рузвельта.

Удивительно, что Япония до сих пор отрицает подобные факты, подтверждающее участие ее жителей во Второй мировой и их нечеловеческое отношение к противникам. Многие японцы не знают о жестоких нападениях на соседние азиатские государства, а уж о существовании «батальонов комфорта», которые неофициально назывались еще и 22 к 1, по изначально запланированному количеству клиентов на одну девушку, даже не догадываются.

В 90-е японское правительство официально принесло извинения выжившим женщинам для утешения и семьям погибших работниц станций, но уже в 2007 году эти слова забрали назад – в начале марта премьер-министр Японии сообщил, что насильственный характер событий не доказан. После общественного осуждения 26 числа того же месяца он уже объявил о явном нарушении прав человека на станциях утешения, хотя и отказал в финансовой поддержке выжившим в тех событиях. Тогда же разразился мировой скандал, поскольку ни китайцы, ни корейцы, ни представители других стран не согласились с подобным заявлением японского правительства. США, Канада и Европарламент – все крупные страны и союзы приняли резолюцию, призывающую Японию принять на себя полную ответственность за кровавые исторические события.

Тоже в марте, но уже 2015 года, совсем недавно, встрече лидеров Японии и Южной Кореи помешал именно вопрос, связанный со станциями утешения. На тот момент по данным корейского правительства в этой стране оставалось около 50 бывших женщин для утешения, поддержки для которых и требовали от Японии. Попытка японского правительства откупиться от проблемы не устроила корейцев, и те отказались проводить какие-либо встречи с соседним государством без предварительного урегулирования проблемы.

Но проблема существования станций утешений до сих пор прослеживается не только в японско-корейских переговорах и даже не в политических отношениях Японии и Китая. Этот вопрос до сих пор беспокоит многих жителей азиатских стран – акции в поддержку бывших женщин для утешения проходят как минимум раз в год в самых разных городах и собирают на улицах людей разных возрастов, которые требуют от Японии признания вины, а от собственного правительства –полную поддержку для пострадавших.

Цель токийского правительства на сегодняшний момент совершенно ясна – все его представители хотят снять с Японии всякую ответственность за исторические преступления и избавиться от их шлейфа, но давление со стороны других стран не позволяет этого сделать. За несколько десятков лет, уже прошедших со времен Второй мировой, вопрос принудительного вовлечения азиатских девушек в проституцию остается все таким же острым и, возможно, является одной из самых актуальных проблем прошлого на сегодняшний день.

«Японские военные власти стремились иметь, по крайней мере, одну сексуальную рабыню на каждые 29-30 солдат и офицеров; японские женщины предназначались, главным образом, для офицеров, а кореянки и китаянки- солдатам. Стремясь скрыть от союзников свои преступления, японская армия во многих случаях уничтожала при отступлениях в 1943-45 гг. своих сексуальных рабынь, что является одной из причин того, что выжило среди них немного - в 1990-е годы было зарегистрировано около 200 бывших сексуальных рабынь в Южной Корее и 218 - в Северной », - так описывается конец существования станций утешения в Истории Кореи, которая не так давно была издана в двух томах. Едва ли не ежегодно всплывают уточнения и новые данные о зверствах японцев, на которые современное общество уже не хочет закрывать глаза, публикуя статьи, очерки, фотографии и целые книги, устраивая митинги и акции на улицах. Остается только ждать окончательного признания Японией вины за уничтожение огромного числа женского населения Азии и надеяться, что действительно пострадавшие в годы существования «батальонов комфорта» женщины успеют услышать полноценные извинения.

По различным оценкам, до 200 тысяч корейских женщин содержались в качестве «женщин для утех» в японских военных борделях. С 1910 по 1945 годы Корея была японской колонией, и ее жителей вынуждали учить японский язык, а это означало, что корейских женщин было легче использовать – и общаться с ними – по сравнению с женщинами других национальностей.

Учебники по истории в Японии ничего не рассказывают об этих эпизодах, и есть немало японских политиков, которые продолжают утверждать, что женщины работали в публичных домах добровольно. Один националистически настроенный мэр в Японии недавно заявил, что использование женщин для утех в годы войны было «необходимостью».

Как рассказывается в статье, опубликованной Люси Уильямсон на Би-би-си, в Южной Корее пожилые женщины, когда-то вынужденные работать в военных борделях японской армии, доживают свои дни в доме престарелых рядом с необычным музеем, в котором рассказано об их страданиях.

Самой младшей жительнице дома сейчас 84 года, но все они говорят, что во время Второй мировой войны были сексуальными рабынями в публичных домах японской армии.

Двадцать лет назад правительство Японии публично извинилось за действия японской армии в Корее. В том заявлении говорилось, что «японская армия прямо и косвенно участвовала в учреждении и эксплуатации публичных домов и поставкой в них корейских женщин, часто против их воли».

200 тысяч кореянок, угнанных японцами в «походные бордели» – это девушки и молодые женщины, способные рожать детей. Вначале правительство и военщина Японии заманивали их добровольно под предлогом получения работы, но в дальнейшем их стали похищать и насильно угонять в бордели.

Приводятся показания бывшего члена Общества чернорабочих «Ямагути», японца Иосима Сеити о жестокости охоты за кореянками: «Я был охотником за кореянками в походные бордели для полового развлечения японской солдатни. Туда под моим командованием угнали более 1000 корейских женщин. Под надзором вооруженных полицейских мы пинали ногами сопротивлявшихся женщин, отбирая у них грудных детей. Отбрасывая двух-трехлетних детей, бегущих за матерями, мы насильно толкали кореянок в кузов грузовика, и в селах поднимался переполох. Мы посылали их как груз в товарняках и на судах в командование войсками западной части. Бесспорно, мы не набирали их, а угоняли насильно. Мы только в Корее насильственно угоняли женщин в походные бордели.

«Одну кореянку в сутки насиловали в среднем 20-30, даже более 40 японских офицеров и солдат, а в мобильных борделях – более 100. Многие кореянки трагически погибли из-за полового насилия и жестокого притеснения японскими садистами. Раздев наголо непослушных кореянок, они катали их по доскам с большими гвоздями, вбитыми вверх острием, и отрубали мечом их головы. Они душили женщин, отрезали конечности, вырезали глаза и груди, распарывали живот беременных. Их чудовищные злодеяния превышали все человеческие представления».

Сложно сказать, насколько правдивы эти цифры, физиологически женщина не может выдержать 100 насилий, а мертвых, надо полагать, японские солдаты все же не насиловали. Если правда скрыта, простор домыслам не ограничен!

Об этих сексуальных зверствах стало кое-что известно только в 80-е годы прошлого столетия. Корейские женщины, прошедшие этот ад, либо сошли с ума, либо скончались, а выжившие хранят упорное молчание.
виа

Другой частью этой "стратегии" было превращение женщин из оккупированных стран в сексуальных рабынь для японской солдатни. Это были тоже не единичные случаи, а государственная программа, осуществляемая японскими военными в оккупированных странах. И сегодня японские власти имеют наглость отрицать, что эта позорная практика имела место. Несмотря на то, что множество эпизодов было задокументировано, а некоторые ее жертвы выжили и смогли обвинить своих мучителей.

Пак Ён Сим – одна из корейских женщин, похищенная в «походные бордели» для японских солдат, что уже широко известно всему миру. Ей была навязана участь сексуальной рабыни до поражения Японии в войне. Вот ее свидетельство:

«В 14 лет я была продана в ателье одежды в квартале Хупхо портового города Нампхо (у Корейского Западного моря) и работала там кухаркой, а к марту 1938 г. попала на японскую «реквизицию девушек».

Японский рядовой полицейский насильственно конвоировал меня и 22-летнюю девушку в Пхеньян. В Пхеньянском вокзале, вижу, уже были 15 корейских женщин. Сначала в закрытом вагоне, а потом на машине увезли нас в китайский город Нанкин. Там было много японских казарм, а на улице Цзиньсюи – походный бордель, расположенный в трехэтажном доме. Здесь началась моя позорная жизнь сексуальной рабыни. Каждая комната была в размере 2×2,5 м, вокруг дома – заграждение из колючей проволоки". В первый же день прибытия несчастная была жестоко изнасилована, а в дальнейшем "клиентов" в сутки в среднем 30 солдат. То есть, сексуальных рабынь насиловали практически непрерывно. "Японские солдаты все, как один, бросились на меня, как злые звери. Если кто-то пытался сопротивляться, то немедленно следовало наказание: били ногами, кололи ножом. Или, если "проступок" был велик - рубили мечом голову...

Истощенных и заболевших, убивали и бросали в реку.

Походный бордель был кромешный ад. Через года три меня перевезли в Шанхай, а оттуда – в Рашу под Рангуном в Бирме. Там под именем «Вакахару» мне пришлось обслуживать японских пехотинцев и танкистов. Через два года опять перевезли практически на линию фронта – на границу Бирмы и Китая. Каждый день под грохот снарядов и бомб я была вынуждена удовлетворить сексуальную прихоть десятков японских солдафонов. Почти все женщины, угнанные сюда в походные бордели, погибли от заболеваний, избиения и бомбежки.

Потом едва уцелевшие корейские женщины вместе с солдатами разбитой японской армии были направлены в лагерь для военнопленных в Куньмине Китая.

Позже я вернулась на родину, но калекой – из-за болезни сердца и расстройства нервной системы по ночам мечусь в бреду. Каждый раз, когда поневоле вспоминаются те страшные дни, все тело дрожит от жгучей ненавистью к японцам.

Я жила, не зная ни семейного счастья, ни радости матери-роженицы. Думая о своем злосчастном прошлом, в моей памяти воскрешает множество соотечественниц, которые на чужбине подвергались всяким мучениям и стали неприкаянными душами. Тем более, что японское правительство бесстыдно устраивает всякие интриги, пытаясь скрыть свои преступления в тени истории.

Я призываю совесть мира оказать давление на японское правительство, чтобы оно признало преступления прошлого, взяло ответственность за них, и постаралось компенсировать понесенные страдания невинных людей».

Следует отметить, что есть свидетельства не только жертв, но и палачей - то есть японских граждан. Так, Сэйдзи Ёсида раньше служил в "обществе трудового служения государству", что было вспомогательной организацией японской полиции. В своих воспоминаниях на тему «Я так ловил корейцев», «Японцы и корейские женщины в «походных борделях» он свидетельствовал, как оккупанты угоняли корейских женщин в «походные бордели» для своих солдат (как впрочем, и женщин из всех других захваченных ими стран).

В интервью с корреспондентом японской газеты «Хоккайдо симбун» он признался:
«Я был непосредственно причастен к захвату корейских женщин для походных борделей, был охотником за рабами в буквальном смысле этого слова. По моей команде свыше 1000 корейских женщин были угнаны в бордели.
Происходило это так: мы прибывали в очередную деревню, и выгоняли всех женщин на улицу под контролем вооруженных полицейских. Если кто-нибудь пыталась бежать или сопротивляться, то ее сбивали с ног деревянным мечом. Не обращая внимания на слезы и крики, загоняли их палками в машины. Девушка это, или замужняя женщина, мать семейства, это никого не интересовало. Помнится, какую-то женщину забрали от грудного ребенка. А когда один 2- или 3-летний ребенок со слезами следовал за своей мамой, его подняли и с силой и бросили наземь. По правде говоря, речь шла не о "вербовке", а насильственном захвате женщин...»

Немало подтверждений позорной практики японской военщины имеется и среди документов союзников. Госархив США рассекречивает и публикует все новые доказательства захвата женщин в походные бордели для японских солдат.

Недавно была оглашена документация штаба генерала Макартура от 1945 г., подтверждающая эти преступления.

Документ «Учреждение аппаратов для развлечения японских солдат» был составлен 15 ноября 1945 г. от имени главного командующего объединенными войсками Макартура. В нем написано, что японские торговцы в Корее по предложению командования японских войск угнали корейских женщин в походные бордели для солдат в Бирме и других местах. При этом они действовали с разрешения и по прямому указанию японской армии…

Однако в Токио в упор не видят эти доказательства, и продолжают отрицать очевидные факты.

Отметим, что в силу ряда причин, Японии удалось уйти от ответственности за ряд преступлений, и избежать процедуры, подобной "денацификации" в Германии.

Владимир Ардаев, обозреватель РИА Новости

Давний конфликт между Южной Кореей и Японией из-за принуждения корейских женщин к сексуальному "обслуживанию" японских военных в годы Второй мировой войны разгорается с новой силой. Два года назад страны заключили примирительное соглашение. Но ни официальные извинения Токио пострадавшим женщинам и их родственникам, ни денежные компенсации так и не удовлетворили Сеул — там по-прежнему выражают недовольство и обиду. Токио, в свою очередь, упрекает соседей в искусственном разжигании антияпонских настроений.

Лицом к лицу

Бордели для солдат и офицеров японской армии, куда сгоняли молодых женщин и совсем юных девушек с оккупированных территорий, многие годы остаются камнем преткновения в южнокорейско-японских отношениях. В конце 2015-го, казалось, удалось договориться. Япония принесла жертвам принудительной проституции свои извинения и обязалась финансировать фонд для нужд женщин, пострадавших во время войны, на общую сумму один миллиард иен (около 8,3 миллиона долларов). Взамен Токио потребовал от Республики Кореи подтверждения, что вопрос о "женщинах для утешения" в двусторонних отношениях больше не возникнет.

Бывшие "женщины для утешения" в Корее возмущены соглашением с Японией Согласно соглашению, Япония признала ответственность своего правительства и армии в то время и создала фонд для нужд пострадавших женщин, но потребовала демонтажа памятника жертвам системы принудительной проституции.

Это было при президенте Южной Кореи Пак Кын Хе. Однако сменивший ее Мун Чжэ Ин еще в ходе избирательной кампании обрушивался на соглашение с Японией, обещая расторгнуть его и потребовать от Токио гораздо большего. Притихнувшие на время Олимпиады в Пхёнчхане страсти теперь опять разгораются. Сеул требует новых — более искренних — извинений и заявляет, что большинство населения страны "на эмоциональном уровне не приемлет соглашение". Япония же настаивает на том, что вопрос "закрыт окончательно и бесповоротно".

Масла в огонь подлил памятник "женщинам для утешения", установленный в центре Сеула напротив посольства Японии. Бронзовая корейская девушка с птичкой на плече грустно смотрит на японскую дипмиссию. Токио выразил протест, заявив, что отказывается переводить Южной Корее деньги, пока мемориал не уберут. Но скульптурную композицию только дополнили: рядом с кореянкой появилась фигура китаянки. И каждую среду у памятника проходят митинги с участием бывших "женщин для утешения". Они называют соглашение с Японией оскорбительным и требуют его отмены.

"Только в этом году уже скончались две бабушки, и оставшиеся тридцать переживают, что уйдут в мир иной, так и не увидев при жизни отмены соглашения — ведь им почти всем за 90", — сокрушается генеральный секретарь Корейского совета по решению проблемы "женщин для утешения" Ян Ноч Жа.

"Президент Мун Чжэ Ин в своих предвыборных обещаниях и последних выступлениях не раз заявлял о готовности отменить это соглашение, но, к сожалению, ни обещанный миллиард иен так до конца и не выплачен, ни другие реальные задачи не решаются", — сказала Ян агентству Sputnik.

Ад на чужой земле

История так называемых "станций утешения" восходит к началу 1930-х, когда командование японских имперских войск всерьез озаботилось дисциплиной военнослужащих на оккупированных территориях. В частности, в Китае, росло число изнасилований местных женщин, что, конечно, усиливало антияпонские настроения. Первая "станция" открылась в 1932 году в Шанхае, с женщинами-добровольцами из Японии. Но добровольцев не хватало, и новые "станции" комплектовались уже узницами лагерей для интернированных — из Индонезии и с Филиппин. Потом и из других оккупированных стран: Таиланда, Вьетнама, Китая. А больше всего — из Кореи. Причем это были не только молодые женщины, но и совсем юные девушки, даже младше 15 лет. Кого-то набирали по найму, кого-то — в порядке распределения для принудительного труда, кого-то просто похищали и привозили силой.

Именно так, насильно, доставили на одну из "станций" 16-летнюю кореянку Ли Ок Сун. В ее воспоминаниях — сплошной, непрекращающийся кошмар. Заставляли обслуживать по нескольку десятков солдат в день, а тех, кто отказывался, истязали и убивали. При заражении венерическими болезнями лечили препаратом, вызывавшим бесплодие. У забеременевших с помощью того же препарата провоцировали выкидыш. При этом даже самой элементарной медицинской помощи никому из женщин не оказывали.

Ли попала на "станцию" в Китае в 1942-м и освободилась только после войны. "Станции утешения" действовали по всей территории Японской империи, в том числе на Сахалине. Всего их было порядка 400, и через них, по японским данным, прошли до 20 тысяч женщин. По китайским оценкам — 400 тысяч. Больше половины погибли. До наших дней дожили менее 60 женщин, в том числе 30 кореянок с Юга.

Все подсчеты очень приблизительные еще и потому, что многие из бывших "женщин для утешения", как и их родные, долго хранили молчание, не желая вспоминать "позорное" прошлое. Мало кто решается рассказывать об этом и сегодня. Официальные извинения японской стороны, которые за эти годы Токио приносил уже несколько раз, пострадавшие не принимают. Они считают, что Япония должна полностью признать все факты сексуального рабства и принять на себя ответственность за военные преступления. Соглашение 2015 года их не устраивает потому, что извинения носят формальный и расплывчатый характер. Кроме того, пострадавшие не согласны с пунктом об окончательном решении проблемы.

"Юридически права Япония, поскольку в соглашении говорилось, что вопрос считается урегулированным "окончательно и бесповоротно". И то, что Южная Корея не держит слово, — это дополнительный фактор раздражения. Однако многие южнокорейцы полагают, что договоренность 2015 года была достигнута не в результате раскаяния и признания преступлений Японией, а под нажимом Вашингтона", — объясняет руководитель японского отдела Центра азиатско-тихоокеанских исследований Виталий Швыдко.

Никто не хочет поступаться принципами

Между тем конфликт между Южной Кореей и Японией вышел за пределы двух государств — активисты во многих странах рассматривают вопрос "женщин для утешения" как проблему универсальных прав человека. В ноябре 2017 года в Сан-Франциско был открыт памятник Ким Хак Сун — первой среди выживших "женщин для утешения", решившихся рассказать о пережитом публично. В Японии это осудили — в частности, Осака объявила, что отказывается быть городом-побратимом Сан-Франциско. Генеральный секретарь кабинета министров Японии Ёсихидэ Суга заявил, что "правительство считает недопустимым политизировать и выносить на международный уровень проблему "женщин для утешения".

"Этот вопрос стал фактором внутренней политики двух стран, когда любой нюанс как под лупой изучается с обеих сторон, а предложенные решения подвергаются взаимной критике. Кроме того, в японской элите постепенно усиливается тенденция к пересмотру итогов Второй мировой войны на Тихом океане и участия в ней Японии. Звучат утверждения, что никаких особых гуманитарных преступлений Япония не совершала, поскольку в ходе войны так поступали многие армии. Скажем, есть попытки переосмыслить факт Нанкинской резни, подвергается сомнению число погибших. Все это, разумеется, вызывает крайне болезненную реакцию как в китайском обществе, так и в южнокорейском", — говорит заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН, приглашенный профессор Осакского университета экономики и права Александр Воронцов.

Жесткость Сеула, настаивающего на самобичевании японцев, может быть завуалированной попыткой оказать политическое давление на Токио, считает глава Центра японских исследований Института Дальнего Востока РАН Валерий Кистанов.

"С одной стороны, требования Сеула продиктованы реальной заботой о "женщинах для утешения" — ведь их осталось всего несколько десятков, им за 90 и им не так уж много и надо, помимо внимания. Но это и средство давления на Японию. Например, перед предполагаемым апрельским трехсторонним саммитом Японии, Китая и Южной Кореи, предложенным Токио в конце декабря", — отмечает востоковед.

Бордели, состоящие из жительниц территорий, оккупированных Японией во время Второй Мировой войны, были необходимостью.

Об этом заявил мэр японского города Осака Тору Хасимото (Toru Hashimoto), сообщает Associated Press.
Хасимото заявил, что услуги «женщин для утешения» были нужны, чтобы солдаты могли отдыхать в тяжелых условиях войны. «В условиях, когда пули летят, как дождь и ветер, солдат постоянно рискует потерять жизнь», - пояснил политик. Он признал, что на Японии лежит вина за то, что женщины содержались в борделях насильно, однако напомнил, что услугами секс-рабынь пользовались в военное время и другие государства. Помимо этого, он призвал американских военных при визитах в Японию пользоваться услугами местных проституток, чтобы «снизить уровень своей агрессии».

Своим заявлением Хасимото вступил в заочную полемику с премьер-министром страны Синдзо Абэ. Премьер, известный своей националистической риторикой, заявил перед своим назначением в декабре 2012 года, что женщины в «станциях утешения» не держались насильно. По словам премьера, этому нет доказательств.

Первая «станция утешения» появилась в 1932 в Шанхае. Ее необходимость официально объяснялась защитой солдат от венерических заболеваний, а неофициально - стремлением сократить число совершаемых изнасилований. На первой «станции» работали приглашенные японки, однако . Всего было создано около 400 борделей.

По разным данным, в «станциях утешения» содержались от 50 тысяч до 200 тысяч рабынь. Согласно свидетельствам узниц борделей, каждая из женщин обслуживала около 30 мужчин в сутки. В случае венерических заболеваний или беременностей им давали лекарства с мышьяком. Также известно о рабынях, попавших в бордели в несовершеннолетнем возрасте.

После войны в Японии прошел показательный процесс над 11 офицерами, которых обвинили в нарушении директивы содержать в борделях только добровольно желающих. В 1990-х годах власти Японии официально признали наличие сексуального рабства в годы войны и принесли за это извинения. Однако Синдзо Абэ заявлял о вероятном пересмотре этой позиции.

Бывший юрист Тору Хасимото стал мэром Осаки в 2011 году. До этого с 2008 года он был местным префектом. Хасимото известен своими скандальными и прямолинейными заявлениями. Так, он признал, что до прихода в политику имел отношения с любовницей, и заявил, что «не был ангелом». Он также предложил концепцию «решительной демократии» и заявил, что стране нужен диктатор. Хасимото пользуется популярностью в Японии, в особенности после заявлений о необходимости остановить ядерные станции после аварии в Фукусиме. ()

Подпишитесь на нас в telegram

История японских военно-полевых борделей Второй Мировой войны

Актуальная внешнеполитическая проблема Японии в отношениях со странами Корейского полуострова и Китаем, состоит сегодня в отказе японцев признать практику насильственного обращения женщин, в покоренных странах, в сексуальное рабство во время Второй Мировой войны.

За разъяснениями стоит обратиться к недавно изданной двухтомной Истории Кореи .

Одной из самых позорных страниц в истории военного времени было использование как японок, так и жительниц оккупированных японской армией стран, и особенно большого числа кореянок, в качестве сексуальных рабынь японской армии. , японская армия времен второй мировой войны была одной из немногих армий мира, осуществлявших прямой контроль над военными борделями и применявших организованное насилие при вербовке женщин для «сексуального обслуживания» солдат и офицеров. Непосредственным побудительным мотивом для массового устройства военных борделей с 1938 г. было желание ограничить распространение венерических заболеваний среди солдат, а также предотвратить массовые изнасилования на завоеванных территориях (подобные тому, что произошло при захвате Шанхая и Нанкина в 1937 г.). Однако в то же время сыграло, несомненно, роль и патриархальное бесправие женщин в обществе тогдашней Японии. Они были лишены, например, избирательных прав, которыми с 1926 г. обладали даже турчанки, не говоря уж о женщинах передовых буржуазно-демократических стран, таких как США или Великобритания. Облегчала открытие армейских борделей и легальность проституции, широко распространенной в Японии и ее колониях. В той форме, в которой она существовала в Японии до конца второй мировой войны или колониальной Корее, проституция и сама по себе была уже формой сексуального рабства. Девушек зачастую продавали в бордели родители или старшие родственники, их жизнь полностью контролировалась хозяевами, они не имели возможности оставить «место работы» по своей воле. Непосредственными хозяевами военных борделей были сотрудничавшие с японской армией гражданские предприниматели, но все основные решения по вопросам управления борделями принимались на высших уровнях военной иерархии, и за сексуальную гигиену там несли прямую ответственность военные власти.

До августа 1944 г. набор женщин в бордели, в том числе и в Корее, осуществлялся, при теснейшем содействии властей, частными вербовщиками, иногда просто покупавшими дочерей у их родителей, а иногда соблазнявшими молодых женщин обещаниями «золотых гор» за работу «санитаркой особого типа на фронте». В августе 1944 г. японские власти в Корее начали призыв незамужних девушек и женщин в возрасте от 12 до 40 лет в «добровольные трудовые отряды» («добровольными» они, конечно, не были и не могли быть), и призвали около 200 тыс. человек, официально - на работу на ткацкие фабрики Японии, гражданские должности в вооруженных силах и т.д. Реально же несколько десятков тысяч призванных таким образом корейских женщин были сделаны военными проститутками- насилием, угрозами и обманом. По некоторым подсчетом, общее число сексуальных рабынь японской армии доходило до 200 тыс. человек, и около половины из них были кореянками. Японские военные власти стремились иметь по крайней мере одну сексуальную рабыню на каждые 29-30 солдат и офицеров; японские женщины предназначались, главным образом, для офицеров, а кореянки и китаянки- солдатам. Стремясь скрыть от союзников свои преступления, японская армия во многих случаях уничтожала при отступлениях в 1943-45 гг. своих сексуальных рабынь, что является одной из причин того, что выжило среди них немного- в 1990-е годы было зарегистрировано около 200 бывших сексуальных рабынь в Южной Корее и 218 - в Северной.

Поскольку в патриархальном корейском обществе служба в борделе, пусть даже и не добровольная, для всего клана, многие выжившие после военных борделей кореянки умерли, так никогда и не поведав миру, что же с ними происходило. Лишь с начала 1990-х годов, с изменением общественного климата и большим вниманием к проблематике прав человека, те немногие бывшие сексуальные рабыни, которым удалось дожить до этого времени, начали делиться своими воспоминаниями.

Цитата: ИСТОРИЯ КОРЕИ. В.М. Тихонов, Канн Мангиль. Москва 2011.

Последние «comfort women» с группой юных сторонниц проводят пикет возле японского посольства в Сеуле. Фото: Рёнхап

«Я больше не хочу жить», – сказала маленькая женщина хриплым голосом. Она подошла к концу своей жизни, страдая от нескольких тяжелых болезней и сохранив страшные воспоминания из юности. Чжан Сяньту – одна из бывших «женщин для утешения»: таким эвфемизмом обозначают женщин, которых вынуждали работать в японских борделях во время Второй мировой войны.

Когда я встретился с Чжан в ее темном и обветшалом доме, она вспомнила тот день, когда японские солдаты ворвались в ее дом и насильно увели ее. Ей было 15 лет.

Накануне 70-й годовщины окончания Второй мировой войны я посетил бывших «женщин для утешения» из Китая и Южной Кореи, которые еще остались в живых. Время не смогло залечить их раны, ни моральные, ни физические.

Ученые продолжают спорить на тему количества эксплуатировавшихся женщин. По мнению некоторых активистов, пострадали не меньше 200 тысяч кореянок, но немногие из них говорят о случившемся с ними. Данные о китайских женщинах еще более расплывчаты: число женщин оттуда также может доходить до 200 тысяч, но историкам удалось идентифицировать лишь 200 жертв.

Когда я навестил еще одну прошедшую через «станции утешения» китаянку, Хао Юэлянь, ей делали внутривенные уколы на иссохших ногах. Женщина сидела в своей комнате, украшенной большими плакатами с младенцами.

Они казались неуместными в этом пустом доме. Приемная дочь Юэлянь объяснила, что самым страшным шрамом на жизни женщины осталась ее неспособность родить ребенка. В семье уверены, что это связано с тем, что случилось с Хао во время Второй мировой войны.

После войны прошло много лет, и наглядных свидетельств страшного опыта, пережитого этими женщинами, не осталось. Вместо этого я увидел женщин, которые страдают физически и социально и вынуждены жить в трудных финансовых обстоятельствах. Некоторых поддерживают семьи, другим не помогает никто, и кажется, что эти женщины медленно исчезают в ходе истории.

Китайские исследователи рассказали мне, что в Китае им удалось обнаружить меньше двадцати бывших «женщин для утешения». Почти все живут в ужасных условиях.

После встречи с китаянками я полетел в Южную Корею, чтобы увидеть еще четырех выживших женщин. Я обнаружил, что, несмотря на схожее прошлое, условия, в которых сейчас живут эти женщины, сильно различаются.

На фото: японские солдаты похитили Цзюйсян Хао, когда ей было 15 или 16 лет, и принуждали работать в сексуальном рабстве около 20 дней.

Кореянку Ким Бок Дон похитили, когда ей было 15. По ее словам, по будням на «станции утешения» ее принуждали удовлетворять около 15 японских солдат. По выходным солдат было больше пятидесяти.

Сейчас женщина публично рассказывает о том, что с ней случилось, не пытаясь спрятаться из-за чувства стыда.

На фото: Ким Бок Дон с копией своей картины «День, когда украли 14-летнюю девочку».

Каждую среду она ходит на митинг рядом с японским посольством в Сеуле, участники которого требуют от Японии извинений. На митинге Ким Бок Дон поддерживают сотни людей. Я увидел не безучастную жертву, но страстного борца за мир, стремящегося не только восстановить чувство собственного достоинства, но и помочь другим жертвам.

В Южной Корее 238 женщин сделали публичные заявления и поделились историями о жестокостях, которые они пережили во время войны. Все они получают финансовую помощь от правительства. Сейчас в живых осталось лишь 47 кореянок, прошедших через «станции терпимости».

12 из них живут в специальных приютах для бывших «женщин для утешения», спонсируемых неправительственными организациями. В этих учреждениях о женщинах заботятся социальные работники и врачи, проводится специальная терапия, чтобы помочь им справиться с травмами.

Посмотрев на то, как бывшие «женщины для утешения» живут в двух странах, замечаешь очевидную разницу в качестве их жизни.

На фото: Кир Вон Окх родилась в 1927 году на территории нынешней Северной Кореи, в 1940 году ее забрали в японский военный бордель в Китае. Она заразилась сифилисом, в результате образовалась опухоль. Японский военный врач удалил женщине матку, из-за чего она стала неспособна иметь детей.

«Китайское правительство пересмотрело вопрос «женщин для утешения» в своей попытке нормализовать отношения с Японией», – говорит Су Чжилян, директор Китайского исследовательского центра по вопросу женщин для утешения.

Несмотря на различия, у всех стареющих женщин осталось мало времени на то, чтобы получить извинения и компенсацию от Японии.

Ким Бок Дон рассказала, что многие «женщины для утешения» уже умерли. Больно осознавать, что перед смертью они не получили даже извинения от Японии, сказала она.

На фото: Жэнь Ланэ на фоне портрета Мао Цзэдуна в своем доме в городе Гучэн, провинция Шаньси.

Представители японской стороны заявляли, что соглашения 1965 года, устанавливающие дипломатические отношения с Южной Кореей, предусматривали компенсацию для женщин, которых принуждали работать в борделях. В 1995 году Япония также создала фонд, который выплачивал женщинам помощь из частных пожертвований, но Южная Корея признала этот фонд неофициальным и потому недостаточно хорошим.

В 2007 году Верховный суд Японии постановил, что китайские граждане потеряли право на требование выплат за военные преступления от Японии и ее компаний в соответствии с совместным коммюнике 1972 года японского и китайского правительств.

На фото: мемориальная доска в музее прав женщин в Сеуле.

В этом году в Южной Корее умерли восемь бывших «женщин для утешения», пять из них – с начала июня. На прошлой неделе президент Южной Кореи Пак Кын Хе заявила, что 15 августа, 70-я годовщина окончания войны, может стать последним шансом для японского лидера принести извинения.

Пока я работал над этим репортажем, одна из южнокорейских жертв, Пак Ю Нён, которой было уже больше 90 лет, умерла в доме своего приемного сына в США.

На фото: заброшенная крепость в деревне Сипань, где во время Второй мировой японские солдаты содержали женщин.

Чжан Сяньту демонстрирует свои забинтованные ноги. Когда японские солдаты ворвались в дом, чтобы отобрать продуктовые запасы ее семьи, 15-летней Чжан Сяньту не удалось убежать из-за того, что ее ноги были забинтованы. Этот обычай прекратил существование лишь в начале XX cтолетия.

Чжан – единственная оставшаяся в живых из 16 бывших «женщин для утешения», подавших в суд на японское правительство в 1995 году. Чжан похитили, когда ей было 16 лет, 20 дней ее вынуждали работать «женщиной для утешения». Каждый день несколько японских солдат насиловали ее и издевались над ней.

Жэнь Ланэ и ее семья ждут финансовой помощи от китайского правительства, но, по их словам, представитель правительства никогда к ним не приезжал.

Жэнь похитили в пятнадцатилетнем возрасте, ее принуждали быть «женщиной для утешения» в течение 20 дней. Матери удалось спасти девушку, заплатив за нее выкуп из риса и муки. Позже Жэнь вышла замуж, у нее есть три сына и дочь.

Жэнь у чемодана, где лежит саван, который она приготовила к своей смерти.

Хао Цзюйсян держит за руку сына. Второй сын Хао – единственный, кто о ней заботится. Обычно он уходит работать на весь день, и Хао остается одна в маленьком старом фермерском домике.

Хао была похищена японскими солдатами, когда ей было 15 или 16 лет, ее принуждали работать в сексуальном рабстве около 20 дней. Она живет в маленькой деревне, и многие соседи знают о ее прошлом «женщины для утешения».

Женщина хочет получить извинения и компенсацию от японского правительства, но считает, что едва ли доживет до этого.

Чжан Шуанбин, независимый исследователь проблемы «женщин для утешения», у могилы Лю Мяньхуань. Лю умерла три года назад. Японские солдаты похитили ее, когда ей было 15 лет, и 40 дней принуждали работать «женщиной для утешения».

На могиле Лю Чжан Шуанбин сказал вслух: «Это снова я. Пока у нас не хватает силы выиграть дело. Я приду снова рассказать тебе, когда нам это удастся».

Сейчас крепость в деревне Сипань, где во время Второй мировой японские солдаты содержали женщин, заброшена.

Участники митинга, проходящего каждую среду у японского посольства в Сеуле, приносят цветы к скульптуре «женщины для утешения». Митингующие требуют от правительства Японии извинений и компенсации.

Волонтеры помогают Кир Вон Окх добраться до еженедельного митинга у скульптуры «женщины для утешения».

На одежде Кир Вон Окх приколота брошь в форме бабочки – символ фонда Butterfly Fund, который помогает женщинам, ставшим жертвами сексуального насилия в военное время.

Ли Ок Сен родилась в южнокорейском Пусане в 1927 году. В 1942 девушку забрали на аэродром в Китае, где ее регулярно насиловали. Позже ее Ли содержали в нескольких японских военных борделях.

Ли в своей комнате в приюте «Общий дом», где живут бывшие «женщины для утешения».

Ли показывает свою фотографию, сделанную в 1947 году, через два года после капитуляции Японии. Тогда она подала запрос на получение китайского гражданства. После окончания войны женщина не могла вернуться в родной город из-за чувства стыда. Ли жила в Китае до июня 2001 года.

Буддийские четки на календаре и листе бумаги, на котором написано «92», возраст Пак Ок Сен. Пак родилась в 1924 году в городе Мирян в Южной Корее. В 1941 году ее забрали в японский военный бордель на территории Китая. Она была «женщиной для утешения» четыре года.

КАТЕГОРИИ